Это событие не воспринималось бы сегодня с такой остротой, если бы Романовы продержались на престоле не дольше Годуновых или Шуйских. Но династия правила на Руси триста лет и три года. Воистину большое видится на расстоянии. История через века подтвердила великое значение того летнего московского дня.
 
Наш собеседник – Евгений Пчелов, кандидат исторических наук, заведующий кафедрой вспомогательных и специальных исторических дисциплин ИАИ РГГУ, исследователь истории русских династий.
 
– Евгений Владимирович, какой была предыстория этого события?
 
– Начать следует с другого юбилея, уже прошедшего. 3 марта 2013 года по новому стилю или 6 марта по старому исполнилось 400 лет со дня избрания на царство Земским собором Михаила Федоровича Романова. Начиная с 1613 года Романовы были правящей династией России – с их именами связано укрепление Московского царства в XVII веке и создание Российской империи, период которой стал одним из высших взлетов российской государственности, а сама Россия – полноправной и значимой частью европейской цивилизации. 400-летие восшествия на престол Романовых – это и юбилей одного из самых величественных и блестящих периодов в истории России.
 
– И Руси Московской, откуда родом наши монархи…
 
– Романовы – старинный род московского боярства, истоки которого восходят к первой половине XIV века. Самый ранний предок Романовых – Андрей Иванович Кобыла, служивший Семену Гордому, старшему сыну Ивана Калиты. Таким образом Романовы связаны с родом великих московских князей. Это, можно сказать, «коренной» род московской аристократии. Более ранние предки Романовых до Андрея Кобылы летописным источникам неизвестны.
 
Уже много позже, в XVII–XVIII вв., когда Романовы находились у власти, возникла легенда об их иноземном происхождении, причем легенду эту создали не сами Романовы, а их однородцы, то есть потомки родов одного корня с Романовыми – Колычевы, Шереметевы и др. По этой легенде предок Романовых якобы выехал на Русь «из Прус», то есть из Прусской земли, населенной когда-то прусами – одним из балтских племен.
 
Такие легенды о выездах предков из других стран были обычным делом в среде русского дворянства. Конечно, никакого реального основания эта легенда под собой не имеет. Так что ранее XIV в. родословная Романовых не простирается.
 
У Андрея Кобылы было пятеро сыновей – Семен Жеребец, Александр Елка, Василий Ивантей, Гаврила Гавша и Федор Кошка, четверо из них оставили большое потомство, от которого пошло несколько известных русских дворянских родов, таких как Шереметевы, Колычевы, Боборыкины, Лодыгины, Коновницыны, Епанчины, Неплюевы, Яковлевы, Сухово-Кобылины и другие. Так что среди потомков Андрея Кобылы есть и митрополит Филипп (Колычев), убитый при Иване Грозном, и петровский фельдмаршал граф Борис Петрович Шереметев, и генерал Петр Петрович Коновницын, и изобретатель электрической лампы накаливания Александр Николаевич Лодыгин, и драматург Александр Васильевич Сухово-Кобылин, и писатель и общественный деятель Александр Иванович Герцен, и многие другие выдающиеся люди. От младшего сына Андрея Кобылы Федора Кошки происходят Романовы.
 
Потомки Кошки находились на службе у московских князей, занимая значимое положение при дворе. <...> Кошкины породнились и с некоторыми ветвями династии Рюриковичей.
 
Ко времени Ивана Грозного собственно фамилия Романовых еще не сформировалась, потомки внука Федора Кошки – Захария Ивановича, прозывались Захарьиными, его сын Юрий был отцом Романа Юрьевича Захарьина, а уже от имени Романа образовалась фамилия Романовы. По сути, это все были родовые прозвища, происходившие от отчеств и дедичеств. Роман Юрьевич Захарьин, которого часто и совершенно неверно называют боярином (этого чина он не имел), был отцом Анастасии Романовны, в 1547 г. ставшей первой женой Ивана Грозного. Это был очень важный брак, <...> Анастасия Романовна стала первой русской царицей.
 
– Романовы приблизились к престолу?
 
– После смерти Ивана Грозного престол унаследовал его сын от царицы Анастасии – Федор Иванович. Дядя нового царя, воевода Никита Романович Захарьин-Юрьев, стал одним из пяти своего рода регентов Московского государства, составивших верховную думу при царе Федоре, не слишком способном к самостоятельному правлению. Однако Никита Романович вскоре скончался в иночестве и старшими в роду Романовых оказались его сыновья – двоюродные братья Федора Ивановича, среди которых выделялся Федор Никитич Романов, впоследствии московский патриарх Филарет, отец Михаила Федоровича.
 
Еще при жизни царя Федора Борис Годунов, который был его шурином, т.е. братом жены, царицы Ирины, оттеснил от государственного управления всех своих возможных конкурентов, а когда сам стал царем, жестоко расправился с родом Романовых. по ложному навету Романовых обвинили в злом умысле на жизнь царя. В монашество были пострижены родители Михаила Федоровича, его дяди отправлены в заточение в дальние места, а сам Михаил, который был тогда еще маленьким мальчиком, тоже оказался фактически в ссылке на попечении своей тетки. «Реабилитировал» Романовых только царь «Дмитрий Иванович», то есть Лжедмитрий I, продемонстрировавший «любовь» к своим «родственникам».
 
В событиях Смуты Романовы играли существенную роль. Отец Михаила Федоровича Филарет возглавлял великое посольство к королю Речи Посполитой Сигизмунду III с приглашением его сына Владислава на русский престол. Иван Никитич Романов по прозвищу Каша входил в состав так называемой Семибоярщины (сам этот термин появился только в XIX веке) – боярского правительства, образованного в Москве после свержения с престола царя Василия Шуйского. Михаил Федорович тоже находился в Москве в период так называемой польско-литовской «оккупации» и пережил все бедствия и голод за осажденными кремлевскими стенами.
 
После того как Кремль был освобожден силами земского ополчения во главе с князьями Трубецким и Пожарским – это ополчение часто и не вполне корректно называют ополчением Минина и Пожарского, хотя Минин, при всей важности его роли, не являлся руководителем ополчения, – мать Михаила Федоровича увезла его в Костромской уезд, где у нее были владения. Оттуда Михаил Федорович и был призван совершенно неожиданно для себя на московский престол.
 
– Почему Земский собор 1613 года избрал на царство именно Михаила Федоровича?
 
– Все складывалось непросто, нелинейно. На соборе звучали имена нескольких претендентов. Практически сразу были отвергнуты: сын Марины Мнишек и Лжедмитрия II – Иван, прозванный Воренком (несмотря на то что Марина была вполне законной русской царицей, она считалась женой самозванца, об этом помнили). Были отвергнуты иностранные принцы – Владислав (сын короля Речи Посполитой Сигизмунда III), призванный на русский престол Семибоярщиной, и Карл-Филипп, сын шведского короля, претендент на престол занятого шведами в ходе Смуты Новгорода...
 
– Серьезные претенденты, между прочим. Среди сторонников Карла-Филиппа мы с удивлением видим героев победного ополчения…
 
– Оба принца были настоящего царского «корня», но участники собора все-таки решили выбирать царя из представителей русских родов.
 
Причиной этого было не столько то, что Михаил Романов был совсем юным человеком (на тот момент ему исполнилось 16 лет), которым можно было бы управлять, или что он стоял вне боровшихся за власть придворных группировок, сколько родственная связь Михаила Федоровича и Романовых с царем Федором Ивановичем. Вот на это обращали внимание. Федор Иванович считался тогда последним «законным» московским государем, по следним представителем настоящего царского «корня».
 
Его личность и время правления идеализировались, а сам он воспринимался символом той прерванной традиции, к которой и следовало вернуться теперь. Недаром зем ское ополчение чеканило монеты с именем Федора Ивановича, к тому времени уже 15 лет как умершего. Михаил Федорович был племянником царя Федора – он являлся своего рода «реинкарнацией» Федора, продолжением его эпохи. И хотя прямого родства с Рюриковичами у Романовых не было, большое значение имели как раз свойственные и родственные связи через браки, своего рода родство «горизонтальное» – что называется, ближний родственный круг семьи. Прямые же потомки Рюриковичей, будь то князья Пожарские или князья Воротынские, не воспринимались как часть царского рода, а только как подданные царской династии, своим царским статусом возвысившиеся над своими однородцами.
 
Именно поэтому Романовы и оказывались наиболее близкими родственниками последнего из московских Рюриковичей, а старшим среди потомков Никиты Романовича (не по возрасту, а по генеалогической принадлежности к старшей ветви) был именно Михаил Федорович.
 
– Вот почему так важен для русской монархии образ царицы Анастасии – она стала символом легитимной преемственности династий… Получается, образы прошлого довлели над выборщиками?
 
– До сих пор конкретная история выборов царя на Земском соборе 1613 года не вполне ясна. Однако, судя по свидетельствам ряда источников, исход выборов решили не столько знатные бояре, сколько представители более низких социальных слоев, в том числе казачества, бурно поддержавшего Романовых и Михаила. Таким образом, Михаила Федоровича с полным правом можно назвать «всенародным» царем.
 
– Апофеозом избрания нового царя должен был стать древний византийский обряд, без которого не быть правителю «помазанником Божиим»…
 
– Церемония венчания Михаила Федоровича на царство проходила в Московском Кремле 11 июля 1613 года – по старому стилю, разумеется. Показательно, что она стала своего рода некоторым «примирением» других претендентов. В ней участвовали «главные герои» предшествующих событий. Дядя нового царя и его ближайший родственник Иван Никитич Романов, входивший в Семибоярщину, держал блюдо из-под царского венца. Князь Трубецкой, возглавлявший Земское ополчение, то есть правительство, освободившее Москву, нес царский скипетр. Князь Пожарский, второй глава земского правительства, – державу. А князь Мстиславский, глава правительства «переходного периода» и старший боярин в Думе, выполнял самую почетную роль – он осыпал нового государя золотыми монетами. Так был достигнут окончательный «консенсус» вокруг фигуры Михаила Федоровича. С консолидации тогдашнего общества вокруг нее и началось более чем трехсотлетнее правление династии Романовых <...>

Источник: Литературная газета. — 2013. — 10 07. — № 28. — С. 9.