Глобализация как процесс становления единого взаимосвязанного мира находится сегодня в центре внимания многих исследователей. Вследствие взаимодействия, сложного синтеза целого ряда интеграционных процессов она приобрела системный характер. Как отмечает Г. В. Дубовский, эти интеграционные процессы осуществляются в следующих направлениях: во-первых, это интеграция национальных экономик в мировую экономику, во-вторых, это интеграция национальных сред обитания в мировую среду, в-третьих, это политическая интеграция стран в локальные блоки и мировое сообщество, в-четвертых, это интеграция информационных национальных пространств в единое мировое пространство . ( Дубовский, С.В. Глобальная пирамида как результат исторического развития, характеристик социума и состояния среды [Текст] / С.В. Дубовский // Общественные науки и современность. - 2002. - № 4. ) Последний вектор интеграционных процессов становится возможным благодаря развитию информационных технологий, которые, в свою очередь, позволяют преобразовывать, перестраивать не столько материальный мир, сколько самого человека, изменяя его сознание. Особую заинтересованность в процессе глобализации проявляют страны, которые являются «лидерами мировой эффективности». Используя свои экономические, технологические, финансовые и др. преимущества, они стремятся превратить остальной мир в зону своих интересов и своего влияния. Конечно, сценарии глобализации могут быть различными. Но тот сценарий, который реализуется сегодня, сопровождается формированием ассиметричных, неравноправных отношений между странами с различными уровнями развития, что, в конечном счете, приводит к появлению центра и периферии. Страны центра располагают самыми передовыми компьютерными технологиями, благодаря которым они могут создавать глобальное телевидение, интернет и формировать массовое сознание, манипулируя последним. Цель подобной манипуляции вполне очевидна. Дело в том, что глобализационные процессы не происходят автоматически, они предполагают наличие определенного субъекта, способного их реализовать. В связи с этим глобализационные проекты предусматривают формирование определенного типа личности, которая могла бы комфортно и уверено себя чувствовать «поверх» всех границ: государственных, культурных, этнических и т. д. В этой связи актуализируется проблема влияния формирующегося глобального информационного пространства на национальные культуры.
 
Несмотря на то, что в процессе глобализации сформировались центр и периферия, их взаимодействие в социокультурной сфере нельзя представить в виде простой линейной зависимости. Глобализационное влияние в данной сфере носит многовекторный характер. Но прежде чем определить векторы данного процесса, необходимо ответить на вопрос, что представляет собой формирующееся глобальное информационное пространство с точки зрения его социокультурного содержания, какие Ценности, установки, жизненные ориентиры оно формирует в массовом сознании. Глобализация в социокультурной сфере предполагает, прежде всего, стандартизацию, унификацию жизненных установок и целей, моделей поведения и оценок, отсутствие критического восприятия информации, принятие последней на веру. Более того, в глобализации культурного пространства сегодня отчетливо просматривается тенденция его американизации посредством трансляции образцов американской массовой культуры в массовое сознание народов др. стран.
 
Не следует думать, что стандартизация и унификация культуры не имеют никакого отношения к странам центра, а всего лишь навязываются странам периферии. Как ни парадоксально, но эти процессы возникают, доминируют и оказывают свое негативное воздействие, прежде всего на культурное пространство стран экономической эффективности и, главным образом, США. Образцы массовой культуры, проникая в массовое сознание американского населения, формируют, и вполне успешно, стереотипные жизненные и ценностные ориентации, системы предпочтений, которые являются заранее спроектированными. В связи с чем открывается возможность их отслеживать, если необходимо, корректировать, а также: прогнозировать последствия их реализации. Общество становится обществом контроля. Причем, данные культурные образцы обращены столько к уровню рефлексивности воспринимающего их субъекта, а скорее к уровню бессознательного, включая коллективное бессознательное, что маскирует манипуляцию сознанием. Особенно в этом преуспела реклама, которая формирует не просто желания, а своего рода «социальные инстинкты», напр., «инстинкт потребителя», когда человек количеством потребленных материальных благ измеряет свое социальное положение, жизненный успех, семейное благополучие и личное счастье. Объектами потребительского интереса становятся результаты духовной деятельности, которые также включаются в систему купли-продажи. И это относится не только к произведениям искусства, кинофильмам, телепрограммам, но и к результатам научной деятельности. Рассматривая последние в качестве предмета выгодной купли-продажи, ученые тем самым, по мнению немецкого философа У. Бека, делают современное общество - «общество риска» - еще более опасным.
 
Унификация и стереотипизация духовной жизни и культуры в целом открывают нерадужные перспективы для самого «общества контроля», поскольку значительная часть населения утрачивает способность критически мыслить и адекватно действовать в нестандартных, сложных ситуациях, которые требуют самостоятельного продуцирования новых образцов мышления и деятельности. В значительной мере проблему снижения интеллектуального и духовного потенциала населения, его творческой активности и инициативности страны центра, и, в первую очередь, Соединенные Штаты, решают за счет привлечения интеллектуального потенциала из др. стран. Вместе с тем подобное «интеллектуальное иждивенчество» не может продолжаться бесконечно. Не случайно в 60-е - 70-е гг. XX в. в рамках молодежных движений на Западе и молодежной контркультуры звучали призывы к формированию новой, гуманистически ориентированной культуры, взамен культуры технократической, массовой.
 
Глобализация обеспечила приток в центр дешевой рабочей силы из различных регионов земного шара. Это породило специфическую социокультурную ситуацию, возникшую в результате наложения стереотипов американской массовой культуры на ментальные структуры субъектов - носителей образцов национальных культур. Следствием такого взаимодействия явилась «гибридизация» культур, появление своего рода культурных микстов, которые не могут обеспечить полноценную культурную идентичность, что ведет к культурной маргинализации. Поведение субъекта-носителя такого культурного микста - предсказать достаточно трудно. Именно в этой связи у американских аналитиков возникают опасения по поводу социальных последствий гибридизации латиноамериканских культур и образцов американской массовой культуры.
 
Вследствие интенсивных эмиграционных процессов в странах центра нередко возникают «культурные анклавы», поскольку эмигранты предпочитают контактировать, прежде всего, со своими соотечественниками и создавать замкнутые сообщества. Члены данных сообществ не испытывают потребности воспринимать культурные традиции принимающей их страны: даже язык осваивается ими с трудом. Лишь часть представителей таких объединений коммуницирует с социальным целым. Подобные сообщества имеют экономические и правовые связи с макроуровнем при отсутствии социокультурной интеграции. В таких объединениях доминируют национальные культурные образцы, а также субкультурные нормы регуляции поведения и отношений. В этой связи социокультурное пространство в таких сообществах является непроницаемым для глобальных информационных потоков. Более того, подобные «культурные анклавы» способны расшатывать организационную устойчивость официальной, господствующей культуры.
 
Притязания американской массовой культуры на роль универсальной культуры человечества не поддерживаются и странами Западной Европы. Каждая из них имеет свои богатейшие культурные традиции и стремится сохранить свою культурную идентичность.
 
Крайне болезненно на глобализацию социокультурного пространства по-американскому сценарию реагируют страны исламского мира. Сохранение своей национальной и культурной идентичности рассматривается ими в качестве условия успешной борьбы с экономической, политической и территориальной экспансией стран центра и, прежде всего, США.
 
Что касается влияния глобализационых процессов на социокультурную сферу государств постсоветского пространства, в частности, Беларуси, то и здесь складывается весьма непростая ситуация. Интеграция информационных национальных пространств, которая предполагает унификацию потоков информации, а также вполне определенную идеологическую интерпретацию последних, по существу, направлена на легитимизацию глобализационных процессов в целом. Данный вид интеграции, в первую очередь, оказывает влияние на тех, кто имеет отношение к информационным технологиям, кто располагает техническими средствами, с помощью которых он может «подключиться» к глобальному информационному пространству. К числу таких социальных групп относятся, прежде всего, «информационная элита», часть экономической, финансовой и политической элит, а также значительная часть молодежи. Обратим более пристальное внимание на последнюю. Превалирующие в глобальном информационном пространстве образцы западной массовой культуры расшифровываются молодежным сознанием постсоветского общества иначе, чем эти социокультурные коды интерпретируются, напр., сознанием американцев. В американском обществе реклама и массовая культура в значительной степени преследуют цель стимулировать потребительские устремления, жажду удовольствий «экономического» человека американского общества с тем, чтобы побудить его расстаться с накопленными деньгами. Упорный труд, бережливость, рациональность по-прежнему остаются в системе жизненных ценностей коренных американцев, по-прежнему деньги рассматриваются в качестве гаранта свободы, успеха, социального престижа. «Экономического человека» американского общества приходится побуждать расставаться с деньгами, которые продолжают оставаться в его глазах безусловной ценностью. При этом нет необходимости говорить об упорном труде: в контексте западной цивилизации это само собой разумеется. Большая часть молодежи постсоветских государств считывает главным образом верхний информационный слой, транслируемый СМИ, либо размещенный в интернете, вне целостного контекста западной и, в частности, американской культуры. При таком прочтении красивая, беззаботная жизнь оказывается абсолютно не сопряженной с упорным трудом, усилиями, самоограничениями. У части молодых людей складывается представление, что эту красивую жизнь должны обеспечить родители, государство, но не они сами. В молодежной среде растет уровень консюмеристских амбиций, иждивенческих настроений, отторжение духовных ценностей и традиций национальной культуры.
 
В целом, проведенный выше анализ позволяет сделать вывод, что социокультурное пространство, рассматриваемое в контексте глобализационных процессов, является весьма неоднородным, содержащим множество противоречивых тенденций, что нельзя не учитывать при определении стратегии развития национальных государств.