Библиография является атрибутом научного знания, образования у нас в стране вот уже третье столетие. Традиция текущей библиографии по культуре и искусству, которая подготавливается в отделе Информкультура Российской государственной библиотеки, насчитывает чуть более тридцати лет. Это совсем немного для истории, но именно на этот недолгий период рубежа веков пришелся ряд ощутимых трансформаций: социальных, психологических, технологических.
 
Использование колоссальных возможностей новых технологий, Интернет, позволяющих на первый взгляд найти все и сразу одним движением мышки, казалось бы, ставит под сомнение нужность библиографии как системы книжного поиска вообще, а печатной ее версии в особенности. Именно с учетом актуальности такого вопроса и шире — вопроса о месте библиографических занятий в современных условиях, думается, есть смысл остановиться на том опыте, который имеет в этом отношении Информкультура.
 
Традиция ведения текущей библиографии по культуре и искусству сохраняется и поддерживается в новых условиях благодаря действию и объективных и субъективных факторов. Объективных фактора два: во-первых, это самая солидная в нашей стране источниковая база — поступления книжной и журнальной продукции в РГБ, крупнейшую библиотеку страны, во-вторых, это не имеющий аналогов профиль данной библиографии. Субъективных факторов тоже два: во-первых, это наличие людей, которые считают такую библиографию нужной. Я имею в виду не столько тех, кто ее составляет, сколько тех, кто ее использует, поскольку каждое издание живо лишь при наличии читателя. Другой же субъективный фактор — это установка на постоянный поиск оптимального сочетания различных средств трансляции информации (в рамках электронной и печатной версий).
 
Каждое утро — сегодня, как и тридцать лет назад,— библиографы отправляются смотреть новые поступления в Библиотеку. Отобрав из всего массива изданий источники, значимые для освещения культурного процесса в самом широком смысле слова, библиографы чисто фактографическую или незначительную по объему информацию фиксируют на традиционных бумажных носителях. На те источники, которые требуют более детального ознакомления, дополнительных справок, реферирования, перевода, оформляется заказ — они обрабатываются после их специальной доставки в самом Отделе. При формировании каждой записи собственно библиографическое описание сопровождается поисковым образом документа. Поисковый образ документа включает текст аннотации или реферата, а также определенный набор характеристик, служащих дополнительной маркировке информации: основная и отсылочные рубрики, географические названия, персоналия, названия тех учреждений, общественных организаций, фондов, которые упомянуты в источнике. По каждому из этих параметров может быть осуществлен поиск. Принятая система параллельной индексации по нескольким параметрам позволяет свести к минимуму оценочный субъективный момент, неизбежно присутствующий в разбивке материала по рубрикам. Это, разумеется, не делает поиск идеальным — остаются проблемы транскрипции, унификации заглавий (осложняемой, помимо прочего, трансформацией различных организаций, переименованиями). Но все-таки это делает результаты поиска более надежными, а возможности более широкими.
 
Раз в два месяца из сделанных записей формируется файл, на основе которого форматируется печатная версия наших указателей и CD. По жанру наши указатели делятся на чисто библиографические и реферативно-библиографические. От чего зависит такое различие? Аннотации, рассчитанные на специалистов (например, искусствоведов), составляются в краткой форме. Специалист после беглого взгляда почти всегда может определить место той или иной работы среди аналогичных ей, если и не оценить (это, конечно, сделать «за глаза» невозможно) работу, то решить нужна она ему или нет. Немаловажную роль играет и то обстоятельство, что многих своих коллег, работающих над близкой проблематикой, он знает просто поименно. Специалисты сознают необходимость отвести особое время для поиска информации, они обладают и необходимыми навыками работы.
 
Но в переживаемый нами период информация по культуре востребована среди таких категорий пользователей, которые специалистами в данной области не являются. Сейчас среди подписчиков наших изданий мы встречаем и Региональный инновационный центр, и Президентский центр по культуре Республики Казахстан, и Католический университет. При этом наиболее динамично развивающаяся категория пользователей — это те, кто учит и учится, вне зависимости от конкретной специализации. С введением культурологии в курс почти всех вузов суждения по самым различным сюжетам истории, теории, прогнозирования культурного развития стали в полном смысле массовыми. Соответственно, на массовом уровне возникает и потребность в получении минимума ориентиров в поиске актуальной информации по культуре.
 
Поэтому такие тематические направления, которые ориентированы на потенциально более широкий круг читателей (не только на специалистов в соответствующих сферах, но и на тех, кто занимается поиском информации по культуре от случая к случаю, или вообще впервые), включают расширенные аннотации или даже рефераты. Стандартного рецепта при выборе формы раскрытия содержания нет. С годами библиограф, курирующий то или иное тематическое направление, приобретает солидную начитанность и опыт. Это позволяет ему выделить особенно актуальную, интересную информацию. Но есть такие требования к полноте раскрытия содержания источника, которые диктуются простым здравым смыслом. Тезисы выступлений на конференции едва ли целесообразно сопровождать аннотацией, а публикация классической в своей области работы в ней практически не нуждается. Но когда речь идет об издании с небольшим тиражом, где представлен интересный опыт, особенно местный опыт — информацию, заключенную в нем, мы стараемся представить максимально полно. Можно привести и другой пример. Есть масса номинально широко доступных изданий — пособия для вузов по культурологии. Аннотация, подобная той, что помещается на обороте титульного листа и иногда включается в электронный каталог Библиотеки, едва ли может помочь потенциальному потребителю. Очевидно, что в таком случае надо дать представление о структуре курса, методических приемах организации материала, по возможности указать приоритеты, заявленные автором (сторонником какого подхода к дефинициям культуры он является, к какой научной школе себя относит). Не буду говорить, что это всегда удается, но принципиальная установка состоит в том, чтобы дать «объемное» представление о том источнике информации, который библиограф видел. Только так потребитель сможет получить обоснованное представление о том, стоит ли ему данный источник использовать. В идеале мы стремимся подготовить такой информационный продукт, который экономит и время, и деньги, и силы нашего потребителя.
 
Дело не только в том, что бюджетные организации по необходимости ограничены в подписке периодики, в приобретении книг, а индивидуальный потребитель имеет еще более скромные возможности. В эпоху лавинообразного роста информации вообще и информации по культуре в частности в дефицит превращается само по себе время. В этих условиях текущая библиография становится для круга своих читателей и словарем (так как терминология сейчас обновляется очень быстро), и своего рода журналом мод (ведь и идеи, и понятия, помимо всего прочего, также подвержены моде), позволяющим регулярно узнавать, «что читают», о чем спорят. При всей колоссальности потенциала Интернет репрезентативность, иерархичность значимости, добросовестность,— это совсем не те признаки, которые присущи сети. Но это именно те признаки, которые (даже не свободной от пробелов и иных недостатков) профессионально составленной текущей библиографии имманентно присущи.
 
Сегодня авторитет специалиста (и в глазах окружающих, и в его собственных глазах) измеряется, главным образом, тем, насколько он способен стать манипулятором, проводником, владельцем или продавцом той или иной информации. Престиж, статус библиотеки все больше оценивается не с точки зрения объема книжного фонда и его использования, но с точки зрения ее технической оснащенности, способности к модернизации соответствующих систем. Речь идет о многократном расширении доступа к другим книжным собраниям и о расширении круга потребителей услуг библиотеки за счет тех, кто не имеет сопоставимых технических возможностей и навыков.
 
Преимущества новых возможностей однозначны и на первый взгляд безграничны. Но здесь уместно вспомнить о соотношении необходимого и достаточного. Новые технологии многократно расширяют границы обозримого для человека пространства, дают возможность обратной связи, не зависящего от расстояний диалога, освобождают от рутинных механических операций. Словом, наличие и освоение этих технологий совершенно необходимо. Но тождественно ли обладание такими технологиями реальному приобретению новых знаний? Целесообразно ли при использовании новых поисковых возможностей полностью отказаться от средств традиционного поиска? Сравним особенности поиска информации в традиционном и электронном режимах. Очевидно, что потребитель, ориентированный на единовременное обращение к информационному источнику с сугубо прикладной целью — будь то написание курсовой или подготовка какого-то локального проекта — выигрывает от использования электронной версии. Специалист же, который постоянно следит за динамикой разработки определенного круга проблем, или, напротив, хочет составить представление о максимально широком культурном дискурсе в конкретный период времени, предпочтет самостоятельный поиск по печатным указателям. Скорость и комфорт машинного поиска и пролистывания массы «ненужных» страниц несоизмеримы. Но «ненужность» этих страниц относительна. Машинный запрос формируется из слов, которые спрашивающему уже известны, из стереотипных словосочетаний. Информационный фон полученного на такой вопрос ответа — это только фон, но никоим образом не контекст. Но специалист или тот, кто хочет стать специалистом, затратив больше времени и сил на чтение, получает представление о контексте, то есть о широком проблемном поле, существующем на сегодняшний день. Такое представление дает возможность не только найти ответ, но и грамотно поставить вопрос, задаться теми вопросами, которые раньше возможно просто не приходили в голову. А возможность самостоятельной постановки вопроса — это и залог, и признак роста, духовного роста.
 
Все большую часть своего времени каждый из нас делит между экранами компьютера и телевизора. Экран становится и средством производства, и средством общения, и мерилом успешности, красоты, правильности. На экране телевизора и комическое, и трагическое превращаются в свободно комбинируемую, простую последовательность картинок. В безбрежном море Сети внешне уравниваются и фундаментальные труды и школьные рефераты. Формальное уравнивание по техническим параметрам и доступности внешне снимает разницу между текстами, написанными школьником и академиком. Недостаток навыков при этом многих академиков превращает в школьников. Вот только остаются открытыми вопросы: станет ли «продвинутый» технически школьник академиком, не «зависнет» ли он на необходимой и в развитии, и в обиходе человека, но отнюдь не достаточной стадии игры; приведет ли путешествие в виртуальном пространстве к новым открытиям или останется просто средством времяпрепровождения.
 
Информационное поле лишено вертикальных структур. Это данность. Но человек как биологический вид устроен так, что может быть только прямоходящим, должен быть прямоходящим. Развитие его всегда измеряется ростом: сначала только физическим, а затем духовным. Опыт работы показывает нам, что миссия библиографа — не в квалифицированном обслуживании той или иной разновидности Интернет-кафе. Эта миссия — в обеспечении сбалансированного доступа к самым разным носителям информации, в помощи потребителю в их адекватном для каждого конкретного случая выборе, в поддержании той традиции, которая сегодня, сообщает каждому новому поколению и сознание ответственности, и чувство общности, укорененности, и способность ориентации в том мире культуры, в котором ему суждено жить.